Wall берет интервью у критиков, фотографов, художников и кураторов, чье мнение и опыт нам глубоко не безразличны.
Екатерина Соколовская — художница, преподаватель, куратор. Живет и работает в Москве.
Екатерина Васильева — Катя, мы с тобой лично познакомились недавно, но я давно слежу за твоей художественной практикой и стараюсь, если не лично, то хотя бы в записи смотреть все встречи проекта ‘’Естественная циркуляция’’. * С момента вашего первого обсуждения — 28 апреля 2020 года — прошел год, за который состоялось более 20 встреч. Скажи, пожалуйста, как не выгореть, собирая всех этих людей вместе, и методично обсуждать мегаважные вещи для продвижения художников, с учетом слабой включенности сообщества и, на мой взгляд, серьезной ее ленности.
И — второй вопрос, какая из встреч больше всего запомнилась лично тебе и показалась одной из самых неординарных?
Екатерина Соколовская — Привет, Катя. Я тоже рада нашему знакомству. Проект «Естественная циркуляция» заканчивает уже второй сезон и это, действительно, приятно слышать, что его смотрят всё больше людей и периодически говорят его кураторам и организаторам, что он полезен. Задумывая этот цикл встреч вместе с Натальей Тихоновой и Татьяной Кирьяновой, мы хотели сделать процессы, происходящие в мире современного искусства, более прозрачными. Этому были посвящены встречи первого сезона, в которых мы приглашали к диалогу представителей музеев, галерей, резиденций. Из комментариев сообщества о проекте постепенно стали появляться темы, связанные с «болью» современного художника и куратора. Так, на одной из встреч цикла мы обсуждали решение юридических вопросов или вопросы оплаты труда в сфере культуры. Теме выгорания также была посвящена одна из встреч. И если говорить про моё отношение к выгоранию, то рецептом от него для меня является постоянный диалог с участниками процесса и наблюдение за своим внутренним состоянием. В команде кураторов «Естественной циркуляции» мы постоянно пересматриваем возможные пути развития проекта, мы сменяем друг друга и даём возможность отдохнуть, а также включаем в процесс новых участников. Так, во втором сезоне «Естественной циркуляции» на мое место пришла Марина Пугина, которая предложила новые интересные темы, в то время, как я на некоторый срок отложила своё постоянное участие в проекте в пользу своей художественной практики.
Мне сложно выделить любимую встречу, так как многие из них стали открытием. Радостно осознавать, что представителям художественного сообщества в России есть, что рассказать и обсудить, и встречи «Естественной циркуляции» ещё раз это подтверждают.
ЕВ — Расскажи, пожалуйста, про твое профессиональное образование художника. Где оно помогает, а где может подставить подножку?
ЕС — Много раз я ждала этой «подножки», но не дождалась. Вопреки распространённому мнению о том, что художник и куратор — это сложные в совмещении виды деятельности, в моей профессиональной жизни они хорошо ладят друг с другом.
Мое образование художника лежит в поле скульптуры. Это помогает мне в организации выставочной деятельности: выстраивании экспозиции, монтаже. Я знаю, что такое шуруповёрт и саморезы, а также могу осмыслять выставочное пространство как тело большой скульптуры. Думаю, что мое погружение в художественную жизнь также помогает мне лучше понимать процессы, происходящие за дверями мастерских. Но и, конечно, разделять нелюбовь художников к правильному заполнению заявок, оформлению договоров и составлению сметы. Этому я, кстати, научилась благодаря своей кураторской практике, чему я очень рада.
ЕВ — Почему скульптура? Какой потенциал сегодня у этого медиума, по твоему мнению?
ЕС — Скульптура случилась благодаря неправильному прикусу.
В детстве меня сильно впечатлило посещение ортодонта, который сделал слепок моей челюсти для изготовления пластинки. Весь процесс так сильно удивил меня-ребёнка, что, вернувшись домой, вместо объяснений я взяла пластилин и слепила челюсть. Можно считать ее моей первой осмысленной работой. Но дальше, конечно, было много всего пластилинового, детские кружки, художественная студия, училище и академия. В этом году моим профессиональным занятиям скульптурой исполняется 16 лет, 10 из них прошли в стенах учебных заведений. Это кажется большим сроком, однако, я ни разу не думала бросить занятия скульптурой. Мою скульптурную практику постоянно развивает совмещение скульптуры с другими медиа, а также коллаборации с другими людьми. Прямо сейчас я готовлю проект в сотрудничестве с брендом одежды NNedre, команда которого так же, как и я, заинтересована в теме recycling art, и нам удалось вместе придумать, как использовать остатки текстильного производства для скульптуры. Также в музее «Гараж» недавно проходила выставка, где можно было увидеть оперу-инсталляцию «Светлые песни», над ней я работала в группе с художницами Мариной Карповой и Марией Мориной, каждая из которых привнесла в проект свой художественный подход, соединяя скульптуру с документальной поэзией и музыкой.
Процесс работы над скульптурой «Рука» в коллаборации с брендом NNedre
Процесс работы над скульптурой «Рука» в коллаборации с брендом NNedre
Современная скульптура позволяет художнику большое разнообразие не только материалов, но и подходов, поэтому ее распространение увеличивается с каждым годом. Часто для воплощения инсталляции художнику не хватает технических навыков. Школы современного искусства в России не всегда могут предоставить возможность практической работы в объёме. Но эта проблема решается благодаря самоорганизации внутри художественного сообщества. Художники организуют кластеры с мастерскими, где вместе пользуются оборудованием и учатся друг у друга. Также благодаря распространению онлайн-образования многие практические курсы стали доступны из любого города и без специальных условий. Так, с началом карантина в апреле 2020 года я запустила 2 практических курса по скульптуре для художников, архитекторов и дизайнеров, которые хотели бы развить свои навыки работы со скульптурными техниками. Курсы быстро приобрели популярность и наше сообщество продолжает пополняться.
В ноябре мы представили наш стенд на ярмарке современного искусства в пространстве «Третье место» в Санкт-Петербурге, а в мае 2021 работы участницы курса Саши Стакановой можно было увидеть на ярмарке DaMoscow. Участники сообщества активно выставляются со своими проектами и организуют выставки самостоятельно, что вселяет надежду на то, что самой разнообразной современной скульптуры будет становиться только больше.
ЕВ — Насколько я понимаю, тебя волнует телесность и сновидения. Если я права, то тут очевидна явная взаимосвязь. Можешь ли ты пояснить, почему это стало сферой твоих интересов? И какие философы и писатели тебя вдохновляют?
ЕС — Телесность и тема тела в скульптуре, действительно, интересуют меня как скульптора. В целом, образ человека, фигура тела — это то, что волновало скульпторов с самого начала. И мне интересно думать о том, как тело существует в пространстве постпандемического мира сейчас. Карантинное время для меня, в первую очередь, — телесный опыт нахождения в замкнутом пространстве и смещение живого общения в поле виртуального. Пару лет назад меня сильно впечатлило творчество польской художницы Алины Шапочников, ее работы и воспоминания стали для меня началом переосмысления тела как инструмента познания мира и создания скульптуры. Это хорошо сочеталось с подходами, которые я изучала вместе с перформансом и посещением соматических практик.
Для проекта «Легкие касания», представленного в Кунстхалле 7 в Санкт-Петербурге в начале 2020 года, я долго общалась и работала вместе с перформерами Юлией Быленок, Анастасией Ребкало, Еленой Тихоновой. Знакомство с перформативными практиками помогло начать думать о теле, движениях и процессах на грани тела и окружающего мира. Все это легло в основу скульптурных образов, которые можно было увидеть на выставке «Легкие касания». А сам перформативный подход помог расширить привычный взгляд на работу с материалами и формообразованием в скульптуре.
ЕВ — Как родилась идея для скульптур ‘’Собаки’’? Есть ли у них имена, добрые ли они, разговариваешь ли ты с ними? И можешь ли ты назвать любимых художников, которые воплощали образы животных, почему — они?
ЕС — Образ скульптуры «Собаки» — это одновременно детское воспоминание о первых опытах общения с животными и герои сновидений. Две собаки часто приходят на помощь в моих снах и разрешают все переживания в положительном ключе. Когда я готовилась к выставке, этот образ объединил в себе тактильность и телесные воспоминания, которые легли в основу выставки.
Позже благодаря фотографу Александру Лаврентьеву мы сделали со скульптурой «Собаки» интересную фотосессию. На фото сложился образ силы и заботы одновременно. Эту съёмку увидела куратор Илона Дергач и предложила выставить собак в проекте о белорусских художницах. Так мягкая сила и забота приобрели новый контекст женского сопротивления и солидарности.
Съёмка со скульптурой «Собака» Фотограф: Александр Лаврентьев
Съёмка со скульптурой «Собака» Фотограф: Александр Лаврентьев
ЕВ — Можешь определить некоторые тренды в скульптуре на сегодня в современном искусстве и сделать прогнозы на 2021/22 год? И должны ли быть тренды?
ЕС — Тренды в скульптуре сменяются не так быстро. Думаю, что сейчас до сих пор развиваются идеи, появившиеся 10-15 лет назад. Однако, переживание пандемии и появление крипто-арта должно оказать влияние на скульптуру в ближайшее время.
ЕВ — Расскажи, пожалуйста, про Agile gallery — петербургскую галерею без помещения. В одном из интервью ты говоришь: ‘’Стратегия «без места» дает возможность искусству появиться в неожиданном пространстве’’. Я бы хотела спросить тебя, были ли у тебя как сокуратора или соорганизатора какие-то западные ориентиры данной стратегии и, если да, то какие?
Галерея вошла в справочник про самоорганизации 2000-2020, и мой второй вопрос: существует ли она сегодня, или у нее временное затишье?
ЕС — Стратегия появления в публичном пространстве довольно распространена. Сейчас мне пришла на ум биеннале PERFORMA в Нью-Йорке, но примеров может быть много. Когда мы создавали проект, у нас не было определённого ориентира, но были идеи и желание создавать выставки легко и интересно. Многое получилось и многое ещё предстоит. Проект встал на паузу в связи с началом карантина, но я планирую его продолжить. Я очень рада, что галерея вошла в справочник в своём первоначальном виде, но сама стратегия agile, которая вдохновила на название, подразумевает постоянное изменение и, думаю, что новые проекты будут совсем другими.
ЕВ — Опиши, пожалуйста, идеальные взаимоотношения куратора и художника.
ЕС — Я предпочитаю максимально разделять зоны ответственности и производства. Идеально, это когда все знают, что они должны делать, и у них все получается. Я думаю, что также важно дружить и любить своё дело, тогда взаимоотношения будут складываться очень хорошо.
ЕВ — Лучшие три выставки, которые ты посетила за последние 3-5 лет. Почему они лучшие. По возможности, поставь ссылки.
ЕС — Последние годы я мало посещаю выставки. Опыт карантинного периода даёт о себе знать. Но, так как я давно и сильно люблю Алину Шапочников, то посещение ее небольшой выставки в нью-йоркской галерее https://www.hauserwirth.com/hauser-wirth-exhibitions/24446-alina-szapocznikow было для меня неожиданно приятным событием. В этой выставке было представлено довольно много ее работ разного периода, а также фото и документальный фильм о художнице. В своей практике я часто обращаюсь к теме телесности в скульптуре, поэтому работы Шапочников интересны для меня как пример использования тела как инструмента для восприятия мира.
ЕВ — Самая необычная выставка, в которой ты принимала участие, и почему она? И можно ли (и как?) испортить ‘’место’’ для взаимодействия зрителя с твоим произведением искусства?
ЕС — Надеюсь, что самая необычная ещё впереди. Но сейчас я принимаю участие в основном проекте Уральской индустриальной биеннале, площадкой для которой является цирк в Екатеринбурге. Это скандально известное место, и было много споров относительно того, имеет ли биеннале право сотрудничать с такими площадками, как цирк. Мы представляем проект «Светлые песни», это опера-инсталляция, которую мы создали вместе с Мариной Карповой и Марией Мориной. Опера впервые исполняется живьём, и мы постарались включить в наш перформанс размышления о конфликте, который возник между художниками и институцией.
Если говорить про идеальное место для выставки, то оно находится не в поле географических координат и не связано с ландшафтными или архитектурными особенностями. Скорее, это место встречи интересных идей.
ЕВ — Важен ли для тебя зритель? Расстраиваешься ли ты, если твоя работа вызывает непонимание или неприятие? Если да, то какие для тебя работающие способы переключиться на положительные эмоции?
ЕС — Для меня важен зритель, так как большинство работ — это ситуации для взаимодействия. Однако, меня не расстраивают непонимание или неприятие. Я смотрю на зрителя как на возможность посмотреть на свою работу под новым углом, поэтому открыта к разным реакциям.
ЕВ — Что ты думаешь по поводу эксплуатации фотографом или художником методов работы, с которыми у него все сложилось, в течение долгого времени? Как научиться перестраиваться и не повторять себя, или, может, это и не нужно? Например, галереи часто практикуют работу с устоявшимся, узнаваемым визуальным языком автора.
ЕС — Мне нравится постоянно искать что-то новое, но также я люблю доводить до виртуозности отдельные техники и стремлюсь к этому. Но, конечно, постоянно возникают новые идеи, и, когда я ощущаю, что мне уже нечего сказать в одной работе, то перехожу к следующей. Вообще, в течение года я могу сделать не более 3 проектов, это не так много, чтобы перескакивать с одной темы на другую. Поэтому такие переходы случаются, но для галереи я выгляжу вполне стабильным художником.
ЕВ — Любимая книга (и) по теории искусства.
ЕС — «Искусство с 1900 года».
ЕВ — Катя, придумай, пожалуйста, название моей следующей выставки на Wall-online. Это название я буду использовать для Open call.
ЕС — «Ничего нового».
сайт katerina-sokolovskaya.com/
Фотограф: Александр Лаврентьев